Огромное значение для всей последующей жизни народа имела исламизация большой части населения. Так сложились конфессиональные различия внутри албанского этноса: большинство придерживалось ислама суннитского толка, некоторая часть мусульман была шиитами, христианское население ис­поведовало католицизм и православие.

Порядки, определяющие выбор брачного партнера, были очень сложными, сочетались с родовой и локальной экзогамией.

Практически по всей Албании положение молодых людей было одинаковым. Они были отстранены от выборов собственного брачного партнера.

Городские девушки вели знакомства с теми сверстниками, которых знали с детства: с соседскими ребятами, детьми из дружеских семейств, со своими кузенами.

В них и влюблялись. А о суженом засватанная девушка могла составить представление лишь по внешнему облику, поглядев на него исподтишка в щелку приоткрытой двери.

Для образованных юношей из городских слоев привлекательная внешность девушки имела наибольшее значение.

В албанском богатырском эпосе много раз упоминается брак уводом. Похищения невесты силой или хитростью, внезапно или с ее согласия и даже при ее активном участии, в эпических песнях преподносится как признак истинного молодечества.

Другой вид брака — сожительство без церковного оформления. Бывало так что муж покидал свою законную жену и создавал семью с другой женщиной по собственному выбору. Имел место и так называемый пробный брак, под которым возможно подразумевался установленный исламом временный брак. Христианская церковь яростно боролась с такими проявлениями своеволия.

Бывало брак заключали самовольно сами молодожены без сватовства и всех полагающихся обрядов. В таком случае девушка не имела права надевать наряд невесты: она отправлялась к мужу в девичьей одежде.

Традиции были проще для заключения повторного брака вдовцов и вдовиц. Этикет требовал, чтобы вдовому человеку подобрали жену из среды ближайших родственниц.

Самым свободным и инициативным лицом оказывалась вдова: она сама могла выбирать свою судьбу — остаться в доме умершего мужа или же вступить во второй брак по своему усмотрению, найти себе второго мужа, отвергнуть неугодных ей претендентов на ее руку.

Наиболее распространенной формой заключения брака, считавшегося нормой, был брак по сватовству. Инициатива в подыскании брачного партнера практически повсеместно принадлежала дому юноши.

Дом, где была девушка на выданье, как правило, занимал выжидательную позицию, и лишь получив предложение, начинал принимать меры, чтобы уз­нать все нужное о семье юноши. При подыскивании невесты, как правило, прибегали к помощи сватов.

Без посредников обходились только при одном виде сватовства — сговоре малолетних или даже еще не родившихся детей. Это делали их отцы, близкие друзья, чтобы еще более укрепить свою связь, или же это происходило при примирении кровной вражды.

Когда все вопросы были предварительно выяснены, наступал момент обручения (помолвки, сговора) — важный этап свадебной обрядности.

Дом жениха мог отказаться от засватанной девушки, но при этом не мог взять назад обручальный знак и все деньги, уплаченные при сватовстве.

Засватанная же девушка, напротив, не могла отказаться от своей судьбы. Ее могли выдать насильно.

В Албании существовало такое явление, как мирское монашество. Девушка давала обет безбрачия, оставаясь жить в миру, передавала или завещала церкви свое личное имущество и ту часть движимого имущества, которую мог передать ей отец, вела скромный образ жизни. Другой вид института безбрачия больше со­ответствует духу горского быта: девушка надевала мужскую одежду, получала право носить оружие и находиться среди мужчин. Для мусульманской девушки такой альтернативы не было, по законам ислама безбрачие строго осуждается.

Итак, в подавляющем большинстве случаев помолвка неизбежно вела к свадьбе. Костюм невесты и все необходимые составляющие для свадьбы оплачива­лись стороной жениха. Родители невесты по обычаю не должны были заботиться ни о чем: дом жениха передавал им необходимые для этого деньги.

Между обручением и свадьбой у мусульман проходит определенный срок, который устанавливали в момент обручения. В эпи­ческой поэзии этот срок всегда символичен — три недели.

Рано или поздно предваряемый теми или иными обрядами и правилами, наступает день собственно свадьбы. Весь цикл свадебного обряда длился примерно полторы недели — от понедельника до вторника или четверга следующей недели.

Понедельник — день помола зерна, приготовления муки, необходимой для выпечки большого количества хлебов, калачей на целую неделю празднеств. Поездка на мельницу и сам помол сопровождались веселыми песнями, стрель­бой из ружей. Это было своего рода публичное извещение о начале свадебных торжеств.

Четверг — день заготовки топлива, жених приглашал родных на свадьбу. Приходили родственники, сестры и другие. У горцев принято было, чтобы эти лица пригоняли по одному барану — своеобразная складчина для пирогов.

У горожан-католиков было принято в четверг посылать невесте подарки: предметы ее туалета, шитые золотом домашние туфли, к этим дарам при­бавлялись «сласти», кофе и другие угощения.

В городах в четверг родители жениха, а в пятницу родители невесты приглашали гостей на свадьбу, для чего нанимали за плату молодого человека, который и обходил приглашенных от имени хозяев.

Суббота — день прощания с холостяцкой жизнью. В доме жениха собираются родные и друзья, проводят время в, песнях и танцах. Невеста со своими родными и близкими также готовится. В одних местностях принято было мыть го.лову вином, в других — красить волосы в черный цвет, в третьих — окрашивать хной ладони. Церемония купания невесты, одевание и сооружение прически сопровождались песнями, содержание которых заключалось в описании совершаемых действий.

Все эти веселые обряды происходили среди горожан и сельчан низменных районов. У горцев, жизнь которых была более суровой, манеры были сдержаннее, а образы более насыщены магическим смыслом.

Переезд невесты в дом ее будущего мужа, а точнее, его отца — важный момент свадебного ритуала.

А в это время в доме жениха готовились к встрече молодоженов. Еще в субботу после их отъезда начинали резать скот для пира.

Известны различные магические приемы, исполнявшиеся при встрече невесты у дома будущего мужа: обсыпание молодой пары зерном, смазывание дверей медом, угощение молодых медом, обливание водой. Все эти действия являлись попытками привлечения благополучия и достатка в дом молодых.

Для невесты приготовлен был отдельный уголок в доме. Если не было изолированной комнаты, приспосабливали какой-нибудь чулан, отгораживали угол комнаты и т. п. Там она отдыхала, потом ее выводили в комнату, где пировали мужчины.

Жених на свадебном пиру не присутствовал. После окончания свадебного пира мужчины и женщины сходились вместе, начинались игры, всевозможные шутки и забавы. В каждой местности приняты были свои развлечения, но са­мым значительным, исполненным магического смысла можно считать танец, которым завершалось празднество.

В воскресенье в доме жениха собирались все приглашенные — родные в друзья, многие из них еще накануне доставляли для пира барана, а в воскресенье являлись с калачом, бутылкой вина и некоторой суммой денег. Брачный поезд трогался в путь. Возглавлял процессию священник, потом шли мужчины, а следом женщины, ведя лошадь для невесты. Мать невесты встречала жениха на пороге своего дома, и жених целовал ей руку. Она держала кувшин с водой, жених бросал в него деньги, а она кропила его водой, опуская в воду букетик цветов, потом дарила будущему зятю платок, повязывая его через правое плечо.

У албанцев был обычай, чтобы из всех домов, мимо которых проходил свадебный поезд, выходили люди и выносили путникам вино. Несоблюдение этого обычая расценивалось как признак недоброжелателъности.

Во время пира брат невесты или жениха входил в ее комнату: он должен был ее одеть, подпоясать поясом и обуть. В туфли он заранее клал зерно и зо­лотые монеты в знак счастья и богатства.

Невесту выводили из дома силой: нормы поведения требовали, чтобы она со­противлялась, чтобы оглядывалась назад на родительский дом на каждом пе­рекрестке, а перед всеми встречными опускала голову.

Жених несколько раньше направлялся в церковь, невесту привозили позже, вели к аналою, и брат поднимал покрывало с ее лица. Зачастую жених только в этот момент впервые в жизни видел свою нареченную. Хотел он того или нет, но приличия требовали, чтобы он сопротивлялся: его как-бы насильно подво­дили к аналою и ставили на колени рядом с невестой.

Возле дома молодых встречала мать жениха, она осыпала их и всю процес­сию зерном.

Свадебный пир у христиан — у горожан и сельчан — в более развитых райо­нах имел компромиссный характер. Невеста должна была стоять в углу, а же­них сидел за столом со священником и другими гостями.

Молодожены — отныне безымянные зять и невестка — участвовали в неко­торых послесвадебных обрядах. Во вторник недели, следующей за свадебной, зять посещал тестя и тещу, которые принимали его с почетом и угощали. В сре­ду невестка приступала к повседневной домашней работе.

Две недели спустя после свадьбы новобрачная возвращалась в дом родите­лей. С ней отправлялся и муж. Его приглашали к обеду, и после этого он один уходил домой и лишь по прошествии заранее обусловленного срока приходил, чтобы забрать жену домой.

По возвращении от родителей молодая принималась за домашние дела. С этого момента она считалась равной среди женщин, выходила из дома в цер­ковь, в гости, сама принимала гостей.